в избранное   ссылки   авторы   написать письмо 
На главную страницу
 
Губерния
История
Уезды
Природа
Культура
Библиотеки Ярославского края
Угличская городская публичная библиотека
Мышкинская земская публичная библиотека
Страницы истории некоузских библиотек
Пошехонская уездная земская библиотека
Сельские народные библиотеки
Дворянская культура
Книжная культура (Древнерусский период)
Ярославская культура X - XIII веков (домонгольская)
Культура XIX – начала XX века
Культура XV - XVI веков
Культура XVII веке
Ярославская культура XVIII века
Ярославская культура древнейших времен
Культура интеллигенции
Культура крестьянства
Культура купечества
Культура наемных работников
Культура общественных групп (культурная стратификация)
Культура ордынского периода
Культура ремесленников и артельных работников
Ярославская губернская ученая архивная комиссия
Ярославское естественно-историческое общество
Демидовский юридический лицей
Ярославская духовная семинария
Ярославский учительский институт (1908 – 1918 гг.).
Ярославское епархиальное Ионафановское женское училище
Ярославский кадетский корпус
Училище девиц духовного звания в городе Ярославле
Исторический музей – Древлехранилище
Ростовский музей церковных древностей
Рыбинский естественно-исторический музей
Угличский музей
Естественно-исторический музей
Образование в начале ХХ века
Образование в XIX веке
Образование с древнейших времен до XVIII века
Искусство и литература
Населенные пункты
Религия
Храмы
Персоналии
Промышленность и сельское хозяйство


 

Культура ордынского периода

Культурный подъем начала XIII века в Ярославском крае был оборван нашествием Батыя. Однако после кратковременных бедствий жизнь в Ростове и Угличе довольно быстро оживает и происходит в основном в рамках прежних культурных традиций. Труднее пришлось Ярославлю, но и здесь культура мало-помалу возрождается.

Начальный импульс сопротивления монголам, связанного с именами князей Василька и Всеволода Константиновичей, Константина Всеволодовича, быстро ослабевает, к концу XIII века в крае возобладала тенденция к компромиссу и симбиозу с Ордой. Ее представляют сыновья Василька Ростовского Борис и Глеб, ярославский князь Федор Ростиславич. Как замечал митрополит Иоанн (Вендланд), святых князей-героев и мучеников сменяет святой князь-прагматик, Федор, который ищет союза со вчерашними противниками и завоевывает доверие как у ярославцев, так и в Орде. Этот курс, в осуществлении которого Федор имел предшественником князя Александра Невского, способствовал умиротворению в крае, создавал предпосылки для обогащения культуры. Федор заложил традицию, которой следовали его дети, князья Давид и Константин Федоровичи.

По словам современного церковного историка, «на два десятилетия княжения святых братьев Ярославль будто бы выпадает из истории. Оттуда никаких известий: ни войн, ни мятежей, ни смут, ни громких скандалов - ничего. Благодатный покой осенял город. Молитвы святых Давида и Константина, Небесное представительство святого Федора ограждали Ярославль от буйства «лежащего во зле мира».

Характерным моментом в культурных взаимоотношениях с Ордой во второй половине XIII века является история татарского царевича Петра, по преданию - племянника ордынского хана. Согласно житийной легенде, под впечатлением от бесед с ростовским архипастырем Кириллом II (впоследствии канонизированным) царевич ушел из Орды в Ростов, где он был крещен и назван Петром, а затем прославился чудесными историями, с ним приключившимися, строительством монастыря и праведной жизнью, приобщившись к чину святости. Церковь в этот момент ослабления светской власти приобретает особую роль, нередко выступая в качестве арбитра в междоусобицах. К чину святости приобщены такие церковные деятели эпохи, как ростовские архиереи Игнатий I, Прохор, Антоний I, Кирилл III, Иаков, Федор Ш, Григорий Премудрый, Дионисий, Ефрем, Трифон, Феодосий (Бывальцев), Вассиан I Рыло. В XV веке в Ростове появляется первый из ростовских юродивых Исидор Твердислов.

Дополнительный духовный импульс культурной жизни края дало т.н. второе византийское заимствование в XIV веке, когда и в Верхневолжье отозвался византийский палеологовский Ренессанс. Христианизация края идет вширь и вглубь, приобретая новые выражения. Целостно и полно оформляется церковная жизнь, обогащается содержание православной веры. Вершинных выражений они достигают в религиозной практике аскетов Северной русской Фиваиды - Сильвестра Обнорского, Феодора Борисоглебского, Павла Борисоглебского, Павла Обнорского Комельского, Вассиана Угличского Рябовского, Сергия Нуромского, Дионисия Глушицкого и др. С их личной инициативой и мистическим поиском связана важнейшая тенденция в культуре края.

В XIV - XV века край (и прежде всего северная его часть, лесное Заволжье) становится местом сосредоточенной и упорной отшельнической аскезы учеников и последователей Сергия Радонежского. В дремучих лесах по Обноре и ее притокам, на Ухтоме, под Угличем иноки-анахореты ищут уединения, безгласия и постоянного общения с Богом, но в то же время не отказываются от контактов с мирянами и от помощи им. Этот культурно-религиозный опыт переносит на ярославскую почву (хотя и не вполне системно) практику византийских мистиков-исихастов, в которой полная духовная сосредоточенность, молчальничество и непрерывная молитва открывали перспективу обретения нетленного фаворского света и сокровенной встречи человека и Бога.

В глухие леса Пошехонья уходят, чтобы искать мистический путь к Богу, те, кого не устраивает характер мирской жизни и бытовой религиозности. Они отказываются от здешнего, земного «града» (общества) ради града небесного, стремятся к духовному возвышению. В житиях Сергия Радонежского и Павла Комельского Обнорского характерны эпизоды о приручении ими зверей, птиц. Природа подчиняется здесь духу и овевается божественным присутствием. К отшельникам начинается паломничество - за уроком, духовной помощью. Они основывают общежительные монастыри, становящиеся примером для мирян в служении Богу, в трудовом согласии.

В связи с появлением в ярославских лесах отшельников-пустынножителей усложняется символика пространства. Новый смысл приобретает лес. Аскеты удаляются в леса, как древние аввы Востока уходили в пустыни Фиваиды и Палестины, в стремлении порвать с греховным миром и посвятить себя служению Богу, посту и молитве. Русские отшельники ищут спасения в лесу, который традиционно считался местом скопления нечисти, своими духовными усилиями они создают новые очаги святости, которые становятся полюсом притяжения для ищущих помощи, совета и поддержки паломников. Такие очаги локализованы на границе Ярославского и Вологодского краев, по течению Обноры и ее притоков (где подвизались Сильвестр и Павел Обнорские, Сергий Нуромский, Корнилий Комельский и др.), в Пошехонье (например, Спас-Лом, где позже, в XVI веке, отшельничал Игнатий Чудотворец, а в XVII веке находилась резиденция здешнего уроженца, известного религиозного деятеля и духовного вождя старообрядцев Ивана Неронова). В дальнейшем практика ухода в лес будет широко распространена в старообрядческой среде. В 30-х годах XVII века в районе нынешнего Данилова возникнет община «капитонов», приверженцев учения монаха Капитона, отвергавшего культ и таинства и придерживавшегося жесткой аскезы.

В монастырях, основанных последователями Сергия Радонежского в Северной Фиваиде, удерживается традиция духовной неутолённости, здесь подчас оформляются острые реакции на духовные проблемы эпохи. В северных обителях в первой половине XVI века будут сильны позиции нестяжателей - иноков строгой аскезы, обеспечивавших свое существование личным трудом и выступавшим против господствовавшей в ту пору тенденции к приобретению Церковью собственности и связанных с этим претензий на мирские богатство и власть.

Е.А. Ермолин.